Главы 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21

Следующие двадцать четыре часа Кристофер был занят, как никогда в жизни.

В полутемном кабинете Габриэля провели военный совет, а Кристофер заодно узнал, что некоторые из темных панелей откатывались назад и открывали проход к комнатам в другой части замка. Кристофер распорядился поставить столы с печатными машинками к стенам, и комната превратилась в ставку главнокомандующего. Стало намного светлее, люди принялись обсуждать разные планы действий.

Все в один голос уверяли Кристофера, что существует множество различных способов узнать, в каком мире находится человек, если он жив. У мистера Вилкинсона имелся целый список таких способов. Решили ими воспользоваться, чтобы сузить пространство поисков для Такроя. Но никто не знал наверняка, можно ли считать разрозненные части Габриэля живыми. Кроме Кристофера лишь одна Богиня обладала достаточной силой, чтобы провести проверку в каждом мире. Зато наблюдать за жизнями мог каждый, поэтому очень скоро все уставились в глобусы, зеркала, чернильницы, чистые листы бумаги, покрытые жидкими кристаллами. Богиня тем временем настраивала различные заклинания и с помощью никому не понятных знаков строила единую карту по данным, полученным со всех этих устройств.

По настоянию мисс Розали военный совет обсудил вопрос о том, как сообщить о происходящем министру, но так ни к чему и не пришли, потому что Кристоферу приходилось то и дело отлучаться. Сперва доктор Симонсон позвал его в холл и попросил объяснить, какую именно клетку нужно.

Доктор отнесся к этой работе намного серьезнее, чем Кристофер ожидал.

— Это весьма смелая и странная идея, — сказал он, — но кому какое дело, как именно мы поймаем нашего приятеля?

Кристофер уже поднялся до середины лестницы, как прибежал дворецкий. Они уже сделали все, что могли придумать для укрепления замка, а теперь не пойдет ли господин Кристофер и не посмотрит ли? Кристофер пошел — и изумился. Главные ворота и маленькие рядом с ними были обвешаны проклятиями и капающим ядом. Ежевика с шестидюймовыми ядовитыми колючками выросла вдоль стен, эта живая изгородь напомнила Кристоферу замок Спящей Красавицы. Забор охраняли десятифутовый чертополох и огромные кактусы, а Джейсон наставил в слабых местах ловушки. Он продемонстрировал с помощью ручного хорька, как любое существо, попадающее в ловушку, превращается в гусеницу, а вот здесь тонет в бездонных сточных водах, а здесь его схватят гигантские клешни, и так далее... Кристофер побежал назад в замок, думая по пути о том, что если им удастся вернуть Габриэля, то он обязательно попросит его обратить внимание на юного Джейсона. Помощник садовника слишком одарен, чтобы просто исполнять чужие поручения.

Вернувшись в кабинет, Кристофер обнаружил целый ряд магических зеркал, каждое из которых было нацелено на различные части замка, чтобы мгновенно отслеживать любые попытки нападения. Флавиан показывал Кристоферу, как пользоваться заклинаниями, написанными на обороте зеркал, когда вошла экономка.

— Господин Кристофер, замок не рассчитан на осадное положение. Где мне доставать мясо, хлеб и молоко? Кормить-то людей надо!

Кристофер составил список тех, кого они с Богиней могли бы переправлять за ограду замка в подходящее время. Богиня приколола листок у зеркал, рядом с расписанием дежурств, обнаруживающей картой, расписанием обходов и патрулей — вся стена оказалась увешана листками.

Две девушки, Иоланта и Берил (Кристофер так и не понял, кто из них кто), уселись за пишущие машинки и началась трескотня.

— Возможно, мы больше и не в состоянии колдовать, — сказала Берил (а может, и Иоланта), — но это не помешает нам пытаться вести дела как обычно. И мы вполне можем помочь советом.

Вскоре и здесь потребовался Кристофер.

— Дело в том, — объяснила Иоланта (или Берил?), — что обычно все письма подписывает Габриэль. Не думаем, что вам стоит подделывать его подпись, но может, вы просто напишете "Крестоманси"?

— Ведь надо же их как-то подписывать,— добавила Берил (или Иоланта?).

Девушки показали Кристоферу, как поставить подпись волшебника с девятью жизнями так, чтобы колдуны не могли использовать ее против него. Кристофер весьма развлекался, разрабатывая залихватскую шипучую подпись, с которой даже дядя Ральф ничего не смог бы сделать. Вдруг ему пришло в голову, что он вообще никогда так весело не проводил время! Папа оказался прав. Кристофер действительно создан для того, чтобы стать следующим Крестоманси!

А вдруг все-таки нет? В любом случае, ему уже здорово повезло, думал Кристофер, выводя очередную шипучую загогулину, что он вообще попал в этот замок. Ладно, поживем — увидим. И почему только его так здесь все раздражало вначале?

В эту секунду кто-то опять позвал Кристофера.

— У меня, наверное, самая легкая работа, — улыбнулся ему Такрой с кушетки, стоящей в дальнем углу комнаты. Юноша готовился войти в транс. Мисс Розали согласилась играть на арфе, хотя и не владела сейчас никакой магией. Она расположилась на краешке кушетки. Такрой закрыл глаза и мисс Розали извлекла первый чарующий аккорд. Глаза юноши распахнулись.

— Послушайте, это невыносимо! Вы что, хотите утопить мой дух в сахарном сиропе? Неужели вы не знаете какой-нибудь приличной музыки?

— Насколько я помню, вас никогда не устраивало то, что я играю! — парировала мисс Розали. — Поэтому я буду играть то, что нравится мне!

— Ненавижу ваш музыкальный вкус! — огрызнулся Такрой.

— Успокойтесь, а то в транс не сможете войти. Не хотелось бы утруждать себя игрой понапрасну! — заявила мисс.

"Что-то знакомое", — подумал Кристофер. Он оглянулся: Флавиан, наблюдавший за чернильной лужей, кивнул ему. Мисс Розали и Такрой буравили друг друга взглядом, давая всем понять, что чувства обоих глубоко уязвлены. "Кого же они мне напоминают?" — думал Кристофер. Ему казалось, что они совсем не хотели ссориться, но каждый был слишком горд, чтобы сделать первый шаг к примирению.

Склонившись над чернилами, Кристофер вдруг вспомнил. Папа и мама! Они вели себя точно так же!

Чернильная лужа отражала Мир С в Восьмых Мирах. Кристофер прошел назад к Иоланте и Берил мимо мисс Розали; та, мрачнее тучи, наяривала на арфе джигу!

— А я могу послать официальное письмо лично от себя? — спросил мальчик.

— Просто продиктуйте, — ответила Иоланта (или Берил), стуча по клавишам.

Кристофер продиктовал ей адрес доктора Посана и начал так, как начинались все подписанные им до этого письма.

"Дорогой сэр!

Мы будем весьма Вам признательны, если Вы разузнаете что-нибудь о мистере Козимо Чанте (последние известия о нем пришли из Японии) и передадите его адрес миссис Миранде Чант, которая, возможно, живет в Кенсингтоне".

— Так нормально? — немного покраснев, спросил Кристофер.

— Для доктора Посана, — ответила Берил (или Иоланта), — нужно добавить "чек высылаем следом". Он ведь никогда не работает бесплатно. Мистеру Вилкинсону необходима ваша помощь. Он там, у чаши с ртутью.

Кристофер помчался в другой конец комнаты, а Богиня вдруг вспомнила, что ее котенок, наверное, уже давно умирает с голоду. Она вызвала Праудфут из комнаты в башне, шарф, бутылочку и все остальное. Один из помощников побежал за молоком...

Возмущенная задержкой, кошечка открыла глазки, похожие на два крошечных сапфира, и туманным взглядом оглядела комнату.

— Мо-о-ло-о-ка-а-а! — громко потребовала она, распахнув на удивление огромный розовый ротик.

Даже когда обычный котенок впервые открывает глазки — это незабываемо. А Праудфут была кошкой из Храма Ашет — и этим сказано все. В ней мигом пробудилась личность, да не слабее трогмортеновской, хотя и была ему полной противоположностью. Кошечку передавали из рук в руки, кормили и холили по очереди. Флавиан был в таком от нее восторге, что не спускал ее с рук до тех пор, пока Такрой не вышел из транса. Юноша был опечален, потому что не нашел следов Габриэля в трех мирах, в которых успел побывать. Флавиан отдал ему Праудфут, чтобы немного его приободрить. Такрой прижал ее к подбородку и сам начал мурлыкать от удовольствия, но мисс Розали забрала кошку и дала юноше вместо нее чашку крепкого чая. Следующие полчаса мисс Розали не выпускала котенка из рук.

Такое повышенное внимание показалось Кристоферу несправедливым по отношению к Трогмортену. И он пошел проведать Трогмортена, но встал как громом пораженный, настолько в холле все изменилось Зелень от драконьей крови побледнела, хотя по-прежнему сквозь купол лился зеленоватый свет. Он падал на Фредерика Паркинсона, доктора Симонсона с толпой помощников, которые пилили доски и стучали молотками. Весь холл был завален инструментами, какими-то металлическими конструкциями. Помощники приносили все новые и новые доски через парадный вход. Некоторые сидели на ступеньках лестницы и пили чай, отдыхая от наблюдений за разгадывающими заклинаниями. Если бы кто-нибудь сказал Кристоферу неделю назад, что замок Крестоманси целиком превратится в настоящую мастерскую, он ни за что бы не поверил.

Свечи все еще горели, бросая подрагивающие из-за сквозняка отблески на стены, а Трогмортен сидел, как изваяние, около звезды и не спускал с нее глаз. Кристофер с облегчением заметил, что около кота было все, что могло ему понадобиться: миска с молоком, блюдце с рыбой, тарелка с мясом, куриное крылышко. Но кот не обращал на все эти деликатесы ни малейшего внимания.

Жизнь Габриэля так и осталась лежать на полу. Кто-то заботливо огородил ее четырьмя библиотечными стульями, обвязав их веревкой. Кристофер посмотрел на эту жизнь... Если все жизни Габриэля были такие, то неудивительно, что Такрой не нашел их — он их наверняка просто-напросто не узнал, даже разгадывающие заклинания не помогли. Вдруг через парадный вход влетел один из садовников и замахал Кристоферу:

— Вы можете пойти посмотреть? Мы не знаем, Призрак это или нет. Их сотни, облепили ограду со всех сторон, разряжены в пух и прах, как на маскараде.

— Я посмотрю в волшебном зеркале! — крикнул Кристофер в ответ и помчался в кабинет к зеркалам. То, которое было настроено на главные ворота, давало великолепный вид на необычных солдат, которые пялились сквозь решетку. Одеты они были в короткие плащи и серебряные маски, у каждого было копье. От этого зрелища в желудке у Кристофера подозрительно засосало. Он повернулся и посмотрел на побелевшую Богиню.

— Рука Ашет,— пробормотала та. — Они нашли меня.

— Пойду, надо убедиться, что они не смогут прорваться внутрь.

И Кристофер побежал вниз. На лужайке мистер Маклинток выстроил работников в ряд и проверял, чтобы у каждого был багор или острая мотыга.

— Не пущу ни одного из этих язычников в мои сады! — пообещал он.

— Да, но их копья! Проследите, пожалуйста, чтобы никто не оказался в зоне досягаемости, — ответил Кристофер, чувствуя острую боль в груди при одном только взгляде на копья.

Потом они вместе с Маклинтоком обошли все сады, держась на безопасном расстоянии от ограды: солдаты Руки Ашет были везде, но, видимо, заклинания сдерживали их. Кристофер на всякий случай усилил каждое заклинание вдвое, хотя от одного вида серебряных масок и копий ему становилось плохо.

Вернувшись в замок, он понял, что высокое положение его больше не радует. Он почувствовал себя маленьким и слабым и ему стало не по себе. Дядя Ральф — это одно, а как справиться с Рукой Ашет, он понятия не имел. "Ах, если бы Габриэль был рядом!" — вдруг подумалось Кристоферу. Де Витт знал все про Храм Ашет. Возможно, он справился бы с солдатами одним спокойным, тихим словом. "А потом, — подумал Кристофер, — наказал бы меня за то, что я прячу здесь Богиню. И пусть, только бы не эта проклятая ответственность!"

Возвращаясь через холл, Кристофер увидел клетку: кучу пиленых досок и три согнутых прута. Понятно, что к вечеру с клеткой вряд ли управятся, а ведь дядя Ральф попытается вернуться сегодня! Кристофер прошел мимо безвольной жизни Габриэля, огороженной стульями, и поднялся в кабинет, где Такрой выходил из очередного транса, печально качая головой. Богиня сидела белее мела и дрожала, а все остальные возбужденно переговаривались, потому что ни одна тень или мерцание в разгадывающих заклинаниях не имели ничего общего с Габриэлем.

— Думаю, что лучше послать телеграмму в Министерство и вызвать армию, — уныло проговорил Кристофер.

— Только не это! — набросилась на него мисс Розали. Она усадила Кристофера и Богиню рядом с Такроем на кушетку и налила по чашке горячего сладкого чая, который Эрика только что принесла. — Теперь послушайте, Кристофер. Если вы сообщите в Министерство, что случилось с Габриэлем, они непременно пришлют какого-нибудь взрослого волшебника, чтобы разобраться, но мы на этом проиграем, ведь он безусловно будет много слабее вас. Вы сейчас единственный волшебник с девятью жизнями. Вы нужны нам, чтобы воссоединить жизни Габриэля, когда мы найдем их. Только вы это сможете. Надеюсь, Рука Ашет сюда не прорвется?

— Нет, я усилил все чары, — ответил Кристофер.

— Хорошо. Тогда хуже, чем сейчас, уже не будет. Да неужели я спорила с доктором Симонсоном ради того, чтобы вы меня разочаровали, Кристофер! Мы очень скоро найдем жизни Габриэля и все встанет на свои места, вот увидите!

— Матушка Праудфут всегда говорила, что самый темный час — перед рассветом!— вставила Богиня совсем не убедительным тоном.

Но, будто в доказательство правоты матушки Праудфут, не успел Кристофер допить чай, как Флавиан воскликнул:

— Ох, я понял!

Он сидел за большим темным столом, пытаясь извлечь смысл из теней и мерцаний в разгадывающих заклинаниях. Все, кто находился в кабинете, повернулись к нему с надеждой.

— Жизням Габриэля нужно время, чтобы успокоиться, — начал Флавиан. — В Девятых Мирах ясно видны какие-то потоки, во Вторых — тоже, но нигде они еще не опустились в мир. Думаю, что остальные все еще парят где-то вблизи Начала Миров. Нужно заново настроить все заклинания!

Такрой воскликнул:

— Может, ты и прав! Один раз мне показалось, что мимо пронесся дух Габриэля — именно в Начале Миров это и случилось, около Первых Миров, там что-нибудь видно?

"Начало Миров — это Междумирье" — подумал Кристофер и они с Богиней подошли поближе к разгадывающим заклинаниям.

— Я знаю туда дорогу, я могу все облазить, разыскать его жизни и принести их! — сказал Кристофер.

— Нет! — возразил Флавиан. — Я все еще ваш учитель и я вам запрещаю!

— Нам нужно, чтобы вы находились здесь. Вдруг ваш дядя явится...

— Ты собираешься бросить меня здесь, когда Рука Ашет хочет меня схватить!? — воскликнула Богиня. — И потом, что будет, если ты опять потеряешь жизнь?

— Вот-вот, — вступила мисс Розали. — Последняя ваша жизнь заперта в сейфе и достать ее оттуда может только Габриэль. Вам нельзя рисковать. Подождем, пока жизни улягутся, тогда можно будет сделать особо охраняемый коридор и послать тебя по нему за жизнями.

Даже Богиня была против, поэтому Кристофер не стал настаивать. Сам-то он знал, что в любую секунду может улизнуть в Междумирье, если будет нужно. Но сейчас гораздо важнее разобраться с дядей Ральфом, чем с Габриэлем. Ведь дядя наверняка опаснее Руки Ашет.

Поэтому Кристофер вместе с Такроем и мистером Маклинтоком распределил ночные вахты и патрули. Поужинали они прямо в холле. Клетка еще не была готова. Повара носили котлы и кастрюли доктору Симонсону и его помощникам, чтобы те могли перекусить, не отрываясь от дела, но все равно к ночи они никак не успевали. Трогмортен отлучился от звезды лишь для того, чтобы умять мисочку икры для подкрепления сил. Котенка для безопасности отнесли на кухню. Замок начал устраиваться на ночь.

Кристофер составил расписание так, чтобы в каждой смене был хоть один человек, не утративший магических способностей. И первым уселся наблюдать. Следующая была Богиня, а Кристофер отправился в библиотеку, чтобы немного поспать. Вдруг примчалась запыхавшаяся Богиня и сказала, что дядя Ральф пытался проникнуть в замок.

— Но я куда-то его послала... — сказала она. (Трогмортен наверняка рвал и метал в ярости.) Кристофер побежал вниз. От пентаграммы шла только тоненькая струйка дыма, а кот ходил вокруг, как разъяренный тигр.

Как ни странно, запаха драконьей крови не чувствовалось. Либо дядя Ральф проверяет их защиту, либо хочет выведать планы.

Настоящее вторжение началось перед рассветом, когда на посту был Такрой. За оградой замка началась какая-то шумная возня — и вдруг все охранные колокольчики зазвонили, указывая на то, что чары разрушены. Пока Кристофер бежал через лужайки, покрытые росой, он думал, что крики и вопли, доносившиеся от стен, и без колокольчиков перебудили бы весь замок. И снова он опоздал. Такрой и Джейсон уже накладывали новые чары на пострадавшую ограду. Сквозь брешь смутно были видны несколько фигур в серебряных доспехах. Кристофер ринулся усиливать чары.

— Что происходит? — отдуваясь, спросил он.

— Похоже, Призрак нарвался на Руку Ашет, — дрожа от утренней прохлады, ответил Такрой. — Нет худа без добра!

Пока садовники наскоро заращивали брешь кактусами, а Джейсон расставлял ловушки, Такрой рассказывал, что небольшая армия Призрака, видимо, пыталась вломиться на земли замка. Но воины Руки Ашет, должно быть, подумали, что атакуют их, и защитили, сами того не зная, замок.

Кристофер почувствовал в воздухе запах драконьей крови и решил, что Такрой определенно прав.

Когда он вернулся в замок, уже рассвело и доктор Симонсон с помощниками принялись за работу. Бледный Флавиан бродил по кабинету и зевал из-за бессонной ночи.

— Я был прав насчет жизней Габриэля! — ликующе проговорил он. — Они все улеглись в Родственных Мирах. Я нашел шесть более или менее отчетливых, а вот седьмую что-то не видно. Думаю, вам нужно срочно их собрать. Сейчас, только закончат эту вашу "вершу для омаров"...

После завтрака Вершу для Омаров, как все стали называть клетку, с триумфом подняли в воздух над пентаграммой. Кристофер запрыгнул в звезду, чтобы проверить конструкцию лично. Заклинание сработало и клетка рухнула вниз. Трогмортен заволновался. Кристофер ухмыльнулся и попытался сдвинуть клетку, но та не шелохнулась. Кристофер схватился за тонкие прутья и попытался приподнять край клетки, но опять ничего не вышло. Запаниковав, Кристофер решил уж было, что останется в заточении навсегда — а ведь большую часть заклинаний накладывал сам!

— Да, стоило посмотреть на твою физиономию, — неуверенно хихикнула Богиня. — Ты даже посветлел, когда им удалось поднять эту штуковину. — Она пыталась шутить, хотя ей было явно не по себе.

"У нее только одна жизнь, а Рука Ашет дожидается за воротами",— напомнил себе Кристофер.

— Может, пойдешь со мной собирать жизни Габриэля? Вряд ли Рука Ашет поймет, где ты, если мы будем прыгать по мирам.

— Ты меня возьмешь? — радостно переспросила Богиня. — О, это такое ответственное поручение!

Флавиан, Берил, Иоланта и мистер Вилкинсон очень долго обсуждали, как собирать жизни Габриэля. Кристофер и не догадывался, что существует так много способов переправлять людей в другие миры. Мисс Розали живо все определила:

— Установим Ворота прямо здесь, в комнате, и пошлем Мордекая в транс так, чтобы он оставлял спиритический след. Как только он разыщет какую-нибудь жизнь, мы направим Ворота на след. Кристофер и Милли пройдут за Мордекаем и убедят Габриэля, что он нужен в замке. Что может быть проще!

"Много чего", — подумал в ответ Кристофер, работая с Богиней над сложными заклинаниями для Ворот под неустанным контролем Флавиана. В душе Кристофера зрел протест, и, хотя один только Габриэль мог вернуть девятую жизнь, Кристоферу не хотелось, чтобы он возвращался. Ведь тогда веселье закончится. В замок вернутся покой и порядок, в общем, снова начнутся серые будни. Лишь интерес к практической магии удерживал Кристофера за работой.

Когда все было готово, Ворота выглядели очень просто. Это была квадратная металлическая рамка с двумя зеркалами, прислоненными друг к другу так, что позади рамки получился треугольник. Глядя на него, нельзя было даже представить, насколько сложна конструкция!

Такрой лежал на кушетке с маленьким голубым пятнышком для спиритического следа на лбу. Кристофер посмотрел на него и поплелся перетаскивать тележку булочника на территорию замка. Рука Ашет злобно потрясала над тележкой копьями и Кристофер подумал, что вряд ли ему удастся провернуть такое еще раз ... Что же тогда они все будут есть?!

Когда он вернулся, Такрой уже вошел в транс и мисс Розали нежно играла на арфе.

— Так, войти в Ворота и выйти из них удалось, — сказал Флавиан. В зеркалах появилось неясное изображение Первых Миров. Кристофер увидел вдалеке ряд высоких столбов с кольцами, через которые мчались поезда. На Такрое был тот самый зеленый костюм, который Кристофер хорошо помнил. (Должно быть, дух Такроя всегда его носил.) Дух тем временем расстроенно развел руками.

— По-моему, что-то не так,— сказал Флавиан.

Вдруг все подскочили, потому что тело на кушетке произнесло странным сиплым голосом:

— Я нашел его! Он смотрел на поезда и как раз говорил мне, что может изобрести поезд получше. А потом просто исчез! Что делать?

— Поищите Габриэля во Вторых Мирах,— посоветовала мисс Розали, извлекая из арфы успокоительные журчащие звуки.

— Это займет некоторое время, — прокаркало тело Такроя.

Картинка в зеркалах исчезла. Кристофер представил, как Такрой карабкается через Междумирье, а остальные с беспокойством обсуждали, что же случилось.

— Может, жизнь Габриэля просто не поверила Мордекаю? — предположил Флавиан.

В зеркалах снова появилось изображение — и на этот раз жизнь была хорошо видна. Она стояла на горбатом мостике и глядела на воду в речке. Кристоферу показалось, что она очень хрупкая и старая. Дух Такроя был неподалеку — он осторожно подкрадывался по мостику к Габриэлевой жизни, словно Трогмортен к большой черной птице. Казалось, Габриэль не замечает Такроя. Вдруг черная фигура исчезла, а на мосту остался один Такрой, тупо глядя на пустое место, где секунду назад стояла жизнь Габриэля.

— И эта сбежала, — произнесло тело с кушетки. — В чем же дело?

— Погодите-ка! — прошептал Флавиан и бросился проверить ближайшее разгадывающее заклинание.

— Подождите-ка минутку, Мордекай, — сказала мисс Розали.

В зеркалах было видно, как дух Такроя облокотился на перила моста и попытался успокоиться.

— Этого не может быть! — воскликнул Флавиан. — Все на свои наблюдательные посты! Похоже, жизни Габриэля исчезли! Лучше позови Мордекая назад, Розали, а то он тратит силы впустую.

Все разошлись по постам у мисок, зеркал, кристаллов и чародейных экранчиков. Мисс Розали снова прикоснулась к струнам, из Ворот показался дух Такроя, удивился и растворился так же внезапно, как жизни Габриэля. Мисс Розали встревоженно склонилась над телом, которое зашевелилось. Лицо Мордекая порозовело, глаза открылись.

— Что происходит? — спросил он, сбрасывая одеяло.

— Понятия не имею, — ответила Розали. — Все жизни исчезли...

— Нет, — возбужденно крикнул Флавиан. — Они собрались вместе и двигаются вон туда!

Следующие полчаса прошли в напряженном ожидании, хотя Кристофер — в глубине души — надеялся совсем не на то, на что остальные. Скуку ожидания он выдержал благодаря котенку. Эрика принесла Праудфут с собой, когда вернулась в кабинет с чаем для Такроя. Праудфут тут же вышла на самую длинную прогулку в своей жизни и полезла под стол Габриэля, вытянув для равновесия хвост. На киску смотреть было намного приятнее, чем на странные сгустки и комочки, в которые превращались жизни Габриэля, уплывая к Двенадцатым Мирам. Кристофер наблюдал за Праудфут, когда Флавиан сказал:

— Ох! — и отвернулся от чародейного экранчика.

— В чем дело?

Флавиан поник, потом рванул тугой, накрахмаленный воротничок и швырнул его на пол:

— Жизни остановились. Они нечеткие, но это точно они. Сейчас они, похоже, в Одиннадцатых Мирах. Думаю, они там оказались из-за седьмой жизни. А мы надеялись!

— И что? — спросил Кристофер с нетерпением.

— Туда никто не может попасть, дорогой мой! — объяснила мисс Розали. Казалось, она вот-вот расплачется. — По крайней мере, если кто-то туда и попадал, то уже не возвращался.

Кристофер посмотрел на Такроя. Тот был белый как мел.